Супер-агент 007 и другие

       "Задание выполнено.  Можно возвращаться на базу." То,  что

удалось ему - не удавалось ни одному из его предшественников.  Он

узнал  истинную цель научно-практической конференции с названием,

не имеющим аналогов в мировой практике : "Кругооборот сева озимых

по не взбороненной зяби в условиях вечной мерзлоты".

       Конференция проводилась в Верхоянске,  где эта самая "вечная мерзлота" ощущалась всеми клеточками, сжавшегося в комок, организма.  Трусы с электра подогревом конечно же помогли бы,  если

бы... Короче говоря, ни одна из розеток не работала, и он попросту выглядел глупо со штепселем наперевес и с длинным шнуром,  висящим  поверх  не застегнутой молнии брюк.  Чтобы не примерзнуть к

сиденьям участники конференции непрерывно пересаживались с  места

на место, что несомненно придавало живость работе. В конце концов

разрешили курить и растираться спиртом. Концентрация запаха стала

такой,  что его свободно можно было бы выносить в ведрах на улицу

и хоронить в недрах "не взбороненной зяби".

       Из разговоров  в зале постепенно стало понятно,  что большинство присутствующих имеет отношение к посевам  только  по  той

причине,  что из урожая в последствии изготавливают спирт.  Слово

"зябь" вызывало нервный смешок или задумчивое выражение заморожено-заспиртованного лица большинства участников конференции.  Многие просто не делали особого различия между  "зябью"  и  "зыбью".

Так было проще, тем более, что суть доклада от этого не менялась.

        Диктофон отказался записывать сразу, едва супер-агент вы-

нул его из-подмышки.  Там было тепло,  а здесь,  снаружи даже пар

пытался замерзнуть.  Тщедушный "Panasonic" выразил  свой  протест

тем,  что  тщательно пережевал двадцать метров импортной пленки и

плотно утрамбовал ей свои внутренности. Чернила в "Parkerе" с золотым пером замерзли,  а карандаш Боб положил в ящик у входа, над

которым висел плакат:  "Подайте кто что может для  нашей  котельной".  Рядом  с ящиком стоял кочегар с огромной лопатой,  которой

он, видимо забрасывал пожертвованные карандаши в жерло ненасытной

топки.

    Конференцию открывал   концерт.   Культурная  программа  была

представлена сводным танцевальным ансамблем ужасно шумных местных

шаманов.  Они  от души поколотили свои бубны,  попрыгали по сцене

пока не согрелись и,  под дружные хлопки замерзших  ладоней  ушли

домой по  своим  шаманским  делам.  Потом пришел фокусник и долго

морочил всем головы какими-то хитрыми манипуляциями с сосульками.

Платок,  который он вынул из кармана ватника,  не развернулся так

как  там,  видимо,  что-то  замерзло.  Самый  главный  фокус   не

получился.  Фокусник  звучно  высморкался в задубевший реквизит и

побрел догонять шаманов.

    Сидевший перед   Бобом   соратник   по   несчастью   быть  на

конференции втихаря крутил  ручку  транзистора.  Внезапно  сквозь

треск и шум явно послышался голос популярного диктора:  "...Вчера

в среднем зале Кремля черепахе Тортилле присвоено  высокое  звание

"ВЕТЕРАН ПРУДА" с вручением награды..."

    - Дурдом, - на плохом русском сказал сосед.

    - Якши, - на хорошем английском отреагировал Боб.

 

    С докладом выступал,  похожий на Эйнштейна якут. Немногословный  и  катастрофически  спокойный,  он просто сказал:  "Надо се-

ять..." В зале возражений не было и науко-образный люд двинулся в

буфет.

       Буфет являл собой прилавок с примерзшей к подносу  горкой,

видимо, пирожков с начинкой, напоминающей глубинную пробу грунта.

Очередь не занимали, а по привычке лезли друг на друга ругаясь на

всех языках ООН.  Буфетчица не сопротивлялась, так как знала, что

отколупнуть пирожок от кучки никому не под силу.  Пытаясь поддеть

крайние пирожки участники конференции оставляли под ними авторучки,  расчески,  ключи и прочую,  радующую глаз мелочь.  Буфетчица

придирчиво  оценивала  из  своего угла качество и ориентировочную

стоимость потенциального товара для соседнего киоска с  характерным названием "Сувениры". Все, что осталось с прошлой конференции

было уже продано,  и киоск временно был заколочен досками, на которых мелом было написано "Переучет на обед".  Сейбл перевел надпись,  но осмыслить ее до конца не смог.  Да к тому же ему сильно

наступили на ногу. Так сильно, что он почувствовал это даже через

плотные местные валенки,  доставшиеся агенту по  случаю.  "Ну-ну,

я-то для себя эту проблему решил" - ехидно подумал Боб Сейбл, теребя в кармане батончик "Сникерса".

       После непродолжительной,  но живописной борьбы с пирожками

представители сельскохозяйственной мысли своих в меру развитых и

недоразвитых стран направились в гостиницу.

       Заполняя массу граф в "карточке  гостя"  супер-агент  даже

высунул  язык  от  напряжения.  В  конце-концов он не выдержал и,

изобразив на лице нечто обворожительное,  заигрывая  обратился  к

большой как моржиха, администраторше:

       - Странно,  что у вас не надо указывать размер  противогаза...

       - Это на обороте,  - не отрываясь от внимательного  чтения

таблички "Не курить - высокое напряжение!", ответила хозяйка ключей от заветных номеров.

       Улыбка трансформировалась  в гримасу необъяснимого ужаса и

лицо супер-агента стало похоже на лица окружающих.  "Ну не  будут

же  они мерить на меня противогаз" - подумал Боб и написал в нужной графе свою любимую цифру "7".  Администраторша как-то странно

посмотрела  на  Сейбла  и  буркнув в ответ на какие-то свои мысли

"Впрочем с такой рожей все возможно...", выдала ключ.

       Первая реакция супер-агента от гостиничного номера напрочь

отсутствовала,  так как он подумал,  что либо ошибся дверью, либо

номер расположен где-то дальше. Но дальше был только оконный про-

ем с пробитым стеклом,  дыра в котором,  впрочем,  была тщательно

заткнута  куском грязной ваты из матраса.  Тоненький матрас,  вся

вата из которого пошла на затыкание разного рода дыр, лежал здесь

же на кровати,  напоминавшей больничную кушетку.  Сейбл несколько

раз проверил номер на двери и понял,  что это именно его кушетка.

Несколько  изголодавшихся  тараканов  подбежали к супер-агенту и,

старший из них, заискивающе глядя Бобу в глаза, доверчиво потерся

об  валенок.  Глаза  0007-го закатились и он то ли от нахлынувших

чувств, то ли от холода потерял сознание.

       Проснулся он  от  громкого  стука  и через некоторое время

осознал, что стучат его собственные зубы. Пытась встать Сейбл без

особой радости заметил, что немного вмерз левым плечом в странно-

го вида лужицу.  Тараканы перестроились и,  тихо  перешептываясь,

терпеливо ожидали хоть чего-нибудь.

       Лежа на боку Боб силился прочитать "инструкцию  для  жильцов", которая висела здесь же на стене. Буквы были маленькие и по

опыту он знал,  что если даже и переведет, то не поймет... Бросалась  в глаза жирная строчка в самом низу:  "ОТКОЛУПКА ПРИМЕРЗШИХ

ЖИЛЬЦОВ ПРОИЗВОДИТСЯ В 7 ЧАСОВ УТРА И В 10 ЧАСОВ ВЕЧЕРА".

       Боб поежился,  представив как его ЕГО! будут ОТКОЛУПЫВАТЬ!

Слово настораживало.  "Интересно, а который сейчас час?" - наморщив  лоб  подумал  супер-агент.  Он  знал как определить время по

звездам,  по солнцу, по поведению пчел и мушек Цеце, по приливам

и отливам,  но здесь...  Оконное стекло выглядело так, словно его

долгое время поливали чем-то липким,  после чего поднимали в ком-

нате пыль и так много раз. В комнате не было ничего заслуживающего внимания, а часы тикали где-то под левым бедром и добраться до

них без посторонней помощи было трудно.  Единственное,  что можно

было определить практически без ошибки - это стороны  света.  Для

супер-агента это был пустяк.  Он помнил как его учили:  "Если мох

на стволе дерева перед тобой,  то сзади север". Мох в номере был.

Он  рос чахлыми пучками на плинтусе прямо перед тренированным но-

сом.

       "Значит за спиной север,  а ногами я лежу на запад...  За-

пад...  Дом... Господи, еще не хватало ногами вперед... домой..."

- Сейбл истово перекрестился. Лежа на боку это производило неизгладимое впечатление.  Тараканы удивленно переглянулись,  но остались на месте,  оживленно обсуждая поведение Боба. Старший, зябко

кутаясь в кусок ваты, шикнул на них и они притихли.

       "Так и  замерзнуть  можно,  - устало рассуждала восходящая

звезда американских спецслужб,  чисто автоматически отмечая,  что

старший таракан начинает ободряюще подмигивать. - Происки КГБ, не

иначе... Ладно,  необходимо продумать отчет о работе. Конференция

- явная  ширма.  Видимо  какие-то фирмы отмывают деньги,  посылая

своих людей в такую даль.  Командировочные,  суточные,  спирт для

растираний и всякое такое. Половина не выписывается, вторая поло-

вина не выдается, а деньги...".

       Сейбл понял,  что  близок  к разгадке.  Еще когда добывали

приглашение на конференцию через посольство Мганини-Буа он  отметил повышенный интерес к данному виду времяпровождения со стороны

некоторых африканских стран.  "На кой неграм сдалась вечная мерз-

лота? Может быть они планируют захват территорий за полярным кругом? Это пахнет третьей мировой.  А почему они не хотят  боронить

зябь!?" .

        Размышления прервал хруст,  подсовываемой под Боба монтировки и насыщенный перегаром возглас: "О, черт, да сколько же вас

тута..." Сейбл даже не успел разглядеть своего спасителя.  Только

огромная  тень  качнулась по коридору в сторону соседнего номера.

"Вот это профессионализм...  Настоящий Бэтмэн".  Свобода пьянила.

"Видимо уже 10 вечера.  Есть хочется.  Завтра утром домой!".  Супер-агент порылся в кармане и,  насобирав щепотку  мусора,  среди

которого попадались острые на ощупь хлебные крошки, щедро посыпал

им тараканов.  Те загомонили и бросились на "гуманитарную помощь"

как участники конференции на буфетную стойку. Аналогия была столь

очевидной, что Боб даже узнал среди них некоторых своих коллег.

       Утро пришло как всегда внезапно.  Бриться не хотелось. Тараканы, сыто улыбаясь, спали. Супер-агент тихонько, чтобы не раз-

будить их вышел из номера и засеменил к выходу из гостиницы.  Администраторша тоже спала,  накрывшись несколькими матрасами.  Она

напоминала сейчас все ту же моржиху, и только молодецкий храп, от

которого чайная ложечка пыталась выпрыгнуть из стакана, говорил о

том, что  она еще жива и очень здорова.  Сейбл грезил домом.  Ему

виделся белоснежный лайнер,  который унесет его из этой  странной

страны. "Господи,  ну  почему  они  все-таки  не  хотят  боронить

зябь?". Дверь гостиницы хлопнула и местные  тараканы  остались  в

прошлой жизни. Впереди, освещенный, тусклыми как керосиновые лампы прожекторами,  виднелся аэропорт. Конференция казалась далекой

и сейчас  выглядела  чем-то вроде кошмарного сна.  "А все-таки он

мне подмигивал...".

 

       От этих воспоминаний супер-агент 0007  Боб  Сейбл  морозно

передернул плечами и,  распечатав пачку местных сигарет, закурил.

Облако густого как кисель фиолетового дыма покрыло агента  с  ног

до головы.  "Чистый ниндзя,  - зло подумал он,  разминая пальцами

твердую как карандаш, всю в желтых пятнах неясного происхождения,

сигарету. "Вот он - урожай с невзбороненной зяби!"

       Тем не менее настроение было праздничное и Сейбл, мурлыкая

под нос "...Америка,  Америка..." направился в зал  ожидания.  Не

доходя до фанерной двери, украшенной табличкой "ВХОД - ВЫХОД" (то

ли "ВХОД минус ВЫХОД",  то ли еще что...)  супер-агент  про  себя

отметил, что  кислотно-щелочной баланс во рту после курения круто

изменился в пользу никотиновой смолы.  Боб поискал  плевательницу

и, не  найдя,  плюнул  в  металлический опорный столб.  По пути к

столбу  плевок  замерз  и,  пулей  врезавшись  в   него,   звонко

разлетелся на  сотни искрящихся слюнявых осколков.  Столб получил

вмятину, супер-агент - информацию к размышлению:  "...Видимо  так

они и охотятся на оленей..." Едва открыв дверь,  ведущую в здание

аэровокзала он понял,  что единственное,  чего можно  было  здесь

дожидаться - это конца света.

    Справа в углу,  под много лет назад засохшим  фикусом,  сидел

пожилой сержант  милиции,  освещенный  одной  из немногочисленных

лампочек. Он обвел Боба внимательным взглядом, проникая им в недра "дипломата" и выворачивая наизнанку карманы.  Глаза стража по-

рядка на мгновенье остановились на валенках,  в которые были заправлены брюки  дорогого костюма из английской шерсти,  скользнули

по кожаному пальто на меховой подкладке и,  поднявшись еще выше,

уперлись в  забрызганный известкой строительный шлем на шнуровке,

который отважный потомок Джеймса Бонда выменял вместе с валенками

за плитку  батончика "Сникерс".  Здесь его почему-то называли не

иначе как "Снайкерс".  Впрочем это была не единственная и пожалуй

одна из самых безобидных странностей местного населения.

       Согласно инструкций по маскировке агент должен был  максимально сливаться с местным населением.  Вот и сейчас, едва переступив порог, Сейбл, дабы не нарушать местных традиций, метнул ми-

мо урны заранее скомканную газету, смачно плюнул себе под ноги и,

достав из кармана перочинный ножик,  отправился в  глубину  зала,

чтобы оставить памятную надпись на спинке одного из кресел.

       Краем глаза Боб заметил, что подозрительность на милицейс-ком лице сменилась умиротворенностья: "Свой..."

       Во внутреннем кармане,  согревая душу и левое легкое лежал

билет на   рейс  122  компании  "Америкэн  Эйрлайнс".  Салон  для

некурящих (специально,  чтобы  ограничить  собственное  курение),

потрясающий сервис,   роскошные   стюардессы,   напитки...  Сейбл

вспомнил местный горячительный напиток "Цунами в тундре", которым

его угостил на конференции сосед по креслу.  Ягель, настоянный на

гуталине с добавлением молотых оленьих рогов...  Супер-агент  еще

посмеялся над коллегой по вопросам зяби:  "Цунами гм-м,  в тундре

гм-м, так не бывает,  любезный..." Кстати,  слово  "любезный"  он

подхватил как  простуду  от  другого  соседа  с  переднего  ряда,

который пытался объяснить  значение  слова  "зябь"  представителю

одной из африканских стран.  Действие напитка и впрямь напоминало

цунами. Пантокрин провоцировал организм на подвиги,  для  которых

явно  не  хватало  представительниц прекрасного  пола, а  гуталин

позволял напитку долго не замерзать ни в стакане,  ни в  желудке.

Ягель немного скрашивал запах, вызывающий вопрос: "Скажите, а это

правда оленьи рога?  Нет,  я имею в виду не принадлежность, а ...

Короче,  это  точно РОГА?".  Местные жители усердно кивали и было

трудно понять на какой именно вопрос они  отвечают...  От  холода

организм  ожесточился  настолько,  что  не реагировал ни на какие

раздражители,  и  молча  перерабатывал  все,  что  даже  случайно

попадало вовнутрь.

       Впрочем женщины были. Их в изобилии представляли три чукчи

в  оленьих  парках  мехом  внутрь.  Они  ходили плотной стайкой и

мужики с недоверием  косились  на  этот  спаянный  коллектив,  от

которого  пахло  все  тем  же гуталином:  "Интересно,  а можно их

приглашать в гости по одной, или... Страшно подумать...".

       Инструкция не   позволяла   расслабляться  в  этом  плане.

Имелись четкие указания как выходить из  положения,  но  об  этом

думать было еще страшнее...

       "Господи, сколько на  них  одежды,  -  чисто  теоретически

размышлял супер-агент,  - а если она скажет, к примеру, "Я люблю,

когда меня раздевают".  Сколько это  займет  времени?  Пожалуй  и

всякое желание пропадет..."

      Размышляя подобным образом Боб подошел к стойке регистрации,

изобразил  на лице обворожительную улыбку и обратился к девушке в

синем форменном кителе поверх ватника.

      Она беседовала с молодым человеком, на одежде которого было

столько машинного масла  и  смазки,  что  этого  хватило  бы  для

обслуживания средних размеров бульдозера.  Парень густо замешивал

свою речь словами,  в которые вслушиваться не имело смысла.  "Все

равно  не  пойму", - грустно подумал Боб Сейбл,  удерживая тем не

менее на лице второе после гостиницы подобие улыбки.

      Протянув девушке посадочный талон он приготовился выслушать

обычное в таких  случаях  сообщение  о  времени  вылета,  порядке

посадки  и  прохождения  таможенного  досмотра.  Вместо этого уши

супер-агента уловили:

      - Во  блин,  ни фига себе!  - хорошо смазанные пальцы цвета

мокрого асфальта подхватили билет и  поднесли  почти  вплотную  к

лицу  парня,  которое  лишь немного уступало его рукам,  - Людка,

глянь (дальше несколько слов неразборчиво) - "Американ Аирлинес".

      Людка подняла на агента довольно приятные в другое время, в

другом месте глаза и устало сказала:

     - На нашем полетите.

      От такой перспективы внутренности потенциального  пассажира

со стеклянным позвякиванием вповалку посыпались друг на друга.  В

самом низу лежало сердце,  упавшее первым.  Боб протянул  руку  и

парень покорно вложил в нее, изрядно изменивший цвет, билет.

      - А что случилось с "Боингом"?

      - Да ото, блин, это самое. Короче сел он, блин.

      - А взлететь значит уже не может?  - со слабой  надеждой  в

голосе поинтересовался Боб.

      Парень победоносно посмотрел на Людку, но та только плотнее

запахнулась  в  форменную тужурку,  да заправила обратно в ватник

кусок вывалившейся ваты.

      - Короче мы там канавку прокопали под кабель...

      - Что, прямо на полосе!?

      - Нет,  блин,  на дне морском!  Конечно на полосе.  Мигалки

видел?  То-то,  и я не видел.  Их щас снегом занесло.  Ну наши-то

знают, а этот... Как ты сказал?

      - "Боинг"...

      - Во. А колеса у него классные. Так в канавке и остались.

      - Он что, разбился?

      - Как  же,  дождешься  от него,  - с явным разочарованием в

голосе сказал коллекционер горюче-смазочных материалов, - На пузе

всю полосу проехал... Даже немного больше...

      - Во блин, - сказал супер-агент.

      - Ну, - добавил Людкин собеседник.

      - Да ну их!  Они эту,  блин,  - парень  ткнул  заиндевевшую

Людку в плечо, - Ну как ее, блин?

      - Гуманитарную  помощь  привезли,   -   помогла   Людка   и

посмотрела на Боба так, как комбайнер смотрит на некошеное поле.

      - Во - голова! Только самолет несколько стерся.

      - Несколько, ЧТО?

      - То!  Стерся он.  Полоса у нас  знаешь  какая?  -  Боб  не

знал.., -  На  нее  если  что без шасси попадет - хана!,  - Этого

слова Сейбл тоже не знал, но примерно догадался "Это что-то вроде

"Шит!" на родном языке...,  - Одним словом наждачка!  - продолжал

парень.

      - Ну хоть что-то осталось?  - спросил Сейбл,  у которого от

неограниченных возможностей наждачной  взлетно-посадочной  полосы

заныло под ложечкой.

      - Ну,  а чья?  Третий слой ящиков остался. Вкусности всякие.

Наши этого   добра   наелись   и  теперь  в  медпункте  вместе  с

американцами...

      - А с ними-то что!? - спросил Боб, чувствуя ответственность

за судьбу соотечественников.

      - Да нежные они,  блин. Мы их от чистого сердца покормили в

нашей столовке,  а они...  - парень безнадежно  махнул  рукой,  -

наши-то едят, и - ничего!

      Внезапно где-то в  недрах  давно  не  крашеной  стойки,  на

которую опирался   супер-агент  зазвонил  хорошо  замаскированный

будильник. Людка,  до этого пребывавшая,  казалось,  в  состоянии

летаргического сна,  встрепенулась  и,  не  глядя,  заставила его

замолчать движением, которым обычно убивают комара.

Вторая часть